Сегодня он мог стать великим экономистом. Но в эпоху СССР он был позором для страны. Именно с него началась цепочка смертных приговоров для советской «фарцы».
Синдром приспособленца
Летом 1961 года в знаменитой Бутырске получил пулю в затылок 33-летний «король» валютного чёрного рынка в Москве Ян Рокотов. Газеты наперебой клеймили его, граждане на заводских собраниях отбросом, который заслужил расстрела.
Только вот мало кто из тех критиков знал, высшей меры по такой статье в Советском союзе не было. И чтобы поставить Рокотова к стенке, руководству СССР пришлось чуть ли не на коленке переписывать собственные же законы.
Сегодня валютчика и фарцовщика Рокотова, носившего кличку Купец Косой, называют гением, родившемся не в то время. Однако, «гений», которого по рождению звали Ян Рокото, родился тогда, когда родился. В сталинское время. И как миллионы советских граждан, прошел через лагеря по 58-й «политической» статье.
Условия отбывания наказания, особенно для «контрреволюционеров», были мало похожи на человеческие. Поэтому многие с каторги просто не вернулись. Однако будущий теневой магнат с юности умел устраиваться в жизни.
Он не только выжил в лагере, но, по слухам, даже там завел тайный бизнес по типу «купи-продай». И места не столь отдаленные покидал не в худом зековском ватнике, а в новом костюме да еще с чемоданом барахла.
Тайна «золотого чемодана»
После семи лет лагерей Рокотов оказался в Москве 27-летним, без образования и профессии. Неглупый человек, он пытался сдать экзамен в институт, но не прошел по конкурсу. Тогда Ян просто купил себе вузовский диплом. Кстати, как и аттестат об окончании школы.
Ведь большую часть той поры он вместо уроков промышлял марками и позже продавал абонементы на подписные издания у магазина на Кузнецком Мосту. Поэтому из школы его выпустили с отметкой «прослушал».
Говорят, впрочем, что Ян Косой много читал и вообще был головастым парнем. Правда, его любимой книжкой был «Золотой теленок» Илья и Петрова, и главным идолом – подпольный миллионер Корейко.
Рокотов также не лез «вперед батьки», представлялся этаким простым средним советским человеком, жил в обычной комнате, ходил в старом костюме. И в точности как его «герой», держал свой капитал в самом обычном чемодане, который, то прятал у знакомых, то оставлял на вокзале в камере хранения.
А еще у него был необычное чувство опасности. Однажды, лишь предположив, что за ним могут следить и, возможно, прослушивать телефон, позвонил приятелю и попросил его на время забрать некий чемодан с вещами, которыми он «сильно дорожит».
Приятеля схватили на выходе с тем чемоданом, да внутри оказалось старое белье и банные принадлежности. А ведь в квартиру Рокотова уже готовы были ворваться, чтобы взять с поличным.
Но, в конце концов, с настоящим «золотым чемоданом», набитым валютой и золотыми монетами. И как раз у камеры хранения, где он так любил прятать нелегальные доходы, которые простой советский человек не сумел бы себе даже вообразить.
Когда его повязали на Ярославском вокзале, только в одном чемодане нашли ценностей на полтора миллиона рублей. А всего в ходе обысков у него изъяли денег и имущества на десятки миллионов. Такое состояние порой лишь снилось подпольным советским «цеховикам», которым еще приходилось вкладывать в производство. Какова же была схема работы Рокотова?
Приговоренный трижды
До денежной реформы 1961 года один доллар стоил четыре рубля. До середины пятидесятых валютные операции из-под полы шли ни шатко, ни валко. Но Хрущев стал невольным виновником прогресса этого нелегального бизнеса.
Объявленная им «оттепель» привлекла в СССР много иностранных туристов и деловых людей, для которых в нашей стране объявили специальный курс при обмене: 10 рублей за доллар.
Однако, Рокотов легко уводил клинетов у государственного банка, платя иностранцами за доллар в два раза больше. По 20, а то и 25 рублей за «бакс».
Точно также Рокотов торговал и «камушками» и царскими золотыми монетами, имея дело с «туристами» с Востока, падкими до всего, что блестит. Пронырливый Ян за один вечер подобной «работы» мог заработать до 50 тысяч рублей. Сумма, которую обычный и даже необычный советский человек не мог заработать и за всю жизнь.
Когда Рокотова и пару его подельников арестовали, а потом на суде предъявили обвинение, никто из них особо не волновался. Советский закон гласил четко – за подобные преступления от трех до восьми лет. По восемь все и получили. На этом дело, казалось, закрыто.
Однако, позже Рокотов услышит еще два приговора по одному и тому же делу. И каждый из них, впореки, в общем-то, законодательству, будет все ближе подводить его к самому краю.
Второй суд, забыв про Конституцию и Уголовный кодекс, применил при назначении нового приговора только что вышедший правительственный указ, который повысил наказание за валютные операции до 15 лет.
Другими словами, Рокотова уже судили и, казалось бы, обратного действия его история не имеет. Свой ужестоящий наказание указ советские чиновники выпустили уже после того, как Рокотова приговорили к восьми годам. Однако, советская фемида легко переиграла дело, и впаяла валютчику уже 15 лет.
Но и этого оказалось мало. К третьему по счёту суду подоспел новый указ, куда вписали «высшую меру». Рокотова тут же постановили расстрелять, причем, без права обжалования приговора.
Случайная встреча и гнев Хрущева
Что же привело к такой развязке? Удивительно, но все началось с, казалось бы, незначительного эпизода. В 1959-м экономист из США, но при этом коммунист и желанный гость в СССР Виктор Перло в коридоре гостиницы «Националь» на «Плешке» (главное рабочее место валютчиков) решил уточнить, где ему поменять доллары.
Ему кивнули на неприметного парня, который порадовал заморского гостя, очень выгодно поменяв валюту. Тем же вечером, ужиная с министром внутренней и внешней торговли Микояном, Перло в шутку вспомнил этот случай.
Микоян же воспринял историю очень серьезно и сообщил об услышанном Хрущёву. Тот долго бушевал в негодовании, а потом приказал КГБ разбить в пух и прах зарвавшуюся валютную мафию.
Рокотов и другие воротилы подпольного советского бизнеса уже были на крючке у чекистов. Так что, как был дан «фас» всех повязали без шума и пыли.
Так и отсидел бы валютный король свой срок без проблем, особенно с учетом его умения приспосабливаться к жизненным обстоятельствам. Но на его беду в самом конце 1960 года Никита Хрущев отправился в Берлин, где между Западной и Восточной зонами процветала нелегальная торговля, в том числе советской «гуманитаркой».
Поглядев на это почти неприкрытое кощунство, советский вождь прямо с трибуны упрекнул власти ГДР в том, что у них тут под носом творится подобный антисоциалистический беспредел, из-за чего Берлин превратился в «грязное болото спекуляции». Однако, один из местных репортеров ответил в том духе, что советская московская «чёрная» биржа похлеще будет.
Такую обиду Хрущев забыть не мог. Вернувшись домой, первым делом потребовал отчётов по делам валютчиков и фарцовщиков и пришёл в ярость, узнав, что им грозит не более чем колония. Теперь угомонить его могли только расстрелы.
Чтобы никто не усомнился в необходимости «высшей меры», все газеты принялись вещать о шикарных квартирах и дачах Рокотова, гареме актрис и манекенщиц, безумных кутежах...
Правда, историки говорят другое. Жил он с одной женщиной, бывшей любовницей Берии Валентиной Дроздовой, и будучи человеком осторожным, старался лишний раз не привлекать к себе внимания. Поэтому, о каких кутежах могла идти речь?
Но как бы на самом деле не жил этот умный товарищ, ранним утром лета 61-го Ян Рокотов был расстрелян. После завершения его дела, власти останавливаться на достигнутом не собирались. Только за следующие девять месяцев суды вынесли ещё более полутора сотен смертных приговора по «валютной» статье.
