После прихода к власти в Германии Гитлера у «неблагонадежного» ученого было два пути для спасения – США или Советский союз. Он выбрал СССР и… прогадал.
С надеждой в СССР
Ганс Густав Адольф Гельман - это полное имя немецкого физика-теоретика, пионера квантовой химии. После прихода к власти нацистов Гельман был признан политически неблагонадёжным и в конце 1933 года уволен. Он придерживался левых взглядов, высказывался против расовой теории. Так что, увольнение, скорее всего, было лишь первым шагом на пути к репрессиям.
На семейном совете было решено из Германии бежать. Его звали работать в США и СССР. Он выбрал последнее. Основной причиной выбора в пользу СССР было увлечение социалистическими идеями и украинское прошлое его жены Виктории, в девичестве Бернштейн.
На рубеже 33-34 гг. вместе с семьей Гельман переехал в Советский Союз и сразу же получил должность руководителя теоретической группы лаборатории строения вещества Я. К. Сыркина в Физико-химическом институте Карпова в Москве. В общем-то, как и было обещано, начинать карьеру с нуля ему не пришлось.
В 1935 году он принял советское гражданство и получил степень доктора наук. В 1937 году издал монографию «Квантовая химия», первый в мире учебник по квантовой химии. Казалось, впереди лишь наука, открытия, успехи, звания и слава.
Но 9 марта 1938 года 34-летний Гельман была арестован и позже, обвинён по 58-й статье в шпионаже в пользу Германии.
Время «шпионов и предателей»
Некоторые историки, изучая личность Гельмана, а так же отдельные отрезки того периода в Советском союзе, предполагают, что выбор, который ученый сделал в пользу СССР, а не Америки, был в определенной мере вынужденный. Да, боясь ареста у себя в Германии, Гельман сбежал с семьей в Советский союз. Но, возможно, еще без определенной цели остаться здесь навсегда. Как говорят, отсидеться, переждать «бурю».
Однако, когда в 1936 году органы НКВД предложили ему принять гражданство СССР. Это оказалось предложением, не принять которое было опасно. Сталин и его режим в тот период старались сохранять с Германией подчеркнуто дружеские отношения. И, к примеру, высылка беглого ученого обратно в Германию могла стать показательным жестом такой дружбы.
Гельманы – сам физик, его супруга и сынишка – принимают гражданство страны, где уже шла одна из первых волн сталинских репрессий. Повальные аресты шли и в Москве. Стали исчезать и жильцы из дома в Ананьевском переулке, где жили Гельманы. Очередь самого Гельмана пришла в марте 1938 году.
Вот как об этом позже вспоминал сын ученого Геннадий Гельман: «Ночью меня разбудили - в моей детской кровати что-то искали двое мужчин. А еще примерно через час отца увели, и мне не суждено было больше его увидеть». Это произошло 9 марта.
Попытки супруги Виктории выяснить что-либо о судьбе своего Ганса результата не дали. Информации ей никто никакой не давал. А однажды даже пригрозили, что если будет продолжать ходить, отберут ребенка и сдадут его в детдом. Женщина отступила ради сына.
Немного погодя, в институте, куда Виктория Гельман пришла за зарплатой мужа, на самом видном месте она увидела стенгазету, в которой коллеги Гельмана утверждали, что они «уже давно чувствовали его враждебную сущность». А зарплату не дали, словно в насмешку попросив принести доверенность от Ганса Гельмана.
Ученого расстреляют в тюремных застенках спустя 2,5 месяца после ареста, 28 мая 1938 года по печально известной 58-й «шпионской» статье. Ни тела, ни подтверждающих бумаг его супруга Виктория тогда так и не получит. Только весть о том, что осужден, приговорен и приговор приведен в исполнение.
В ответе за мужа и отца
Справедливости ради стоит сказать, что трусость тогда проявили не все коллеги Гельмана. Например, директор института, где работал ученый, А.Н. Бах и его заместитель академик А.Н. Фрумкин даже составили письмо в Верховный суд в его защиту. Правда, письмо то ли не было отправлено, то ли не дошло. По крайней мере, о том, что Верховный суд на это послание отвечал, история умалчивает.
После того, как следы немецкого физика исчезли в застенках НКВД, власти взялись за его семью. Сначала его супругу с сыном выслали из Москвы – в Подмосковье, где Виктория с трудом устроилась учительницей в сельскую школу. Ведь на что-то нужно было жить.
Однако, спустя пару месяцев после начала войны, в сентябре 1941-го Викторию арестуют. Полгода продержат в камере на следствии. А потом ссылка в Казахстан. Сын оказался в детском доме, позже его усыновят родственники.
Начиная с 1954 года, после смерти Сталина, в СССР начали потихоньку реабилитировать тех, кто уже отсидел, или еще сидел, или уже давно погиб в лагерях или был расстрелян. В 1957-м Виктория Гельман, проживавшая в ссылке в казахстанском Семипалатинске, тоже получила справку о реабилитации своего мужа Ганса (посмертно) и свидетельство о смерти, которая согласно документу, наступила от… перитонита.
Других документов, которые могли бы рассказать о том, как шло следствие над Гансом Гельманом, в чем обвиняли, как казнили, так и не было обнаружено. Остается лишь посочувствовать трагической судьбе талантливого ученого. Он сбежал с родины, потому что не принял нацизм, и приехал в СССР заниматься наукой. Но попал из огня да в полымя… Впрочем, таких трагических судеб в те времена были десятки тысяч. Это лишь одна из историй…
