Корреспондент ТАСС Никита Смагин рассказал о протестах в Иране и об отношении населения этой страны к России вообще и Владимиру Путину лично.
По его словам, протест не охватил всю страну массовыми акциями. Были некоторые города, где протестовали группы — от нескольких десятков до нескольких тысяч человек. Однако стоит отметить, что эти небольшие группы группы были настроены гораздо решительнее, чем ранее, рассказал Смагин. Они были готовы к столкновениям с силовиками.
В основном в этих группах состоит молодёжь, мужчины до 40 лет. Это люди, которым нечего терять. У них либо нет работы, либо она крайне низкооплачиваемая, они проживают в неблагополучных районах мегаполисов или в провинциальных городах. Их доход — 100–150 долларов в месяц. На протесты выходили и другие, но именно эти вступали в столкновения, рассказал Смагин.
По его словам, отношение к Путину лично в Иране очень хорошее. «Первое, что говорят про Путина, — «крепкий политик, нам бы такого». Однако отношение к РФ в Иране сложное. С одной стороны, есть интерес к РФ, он намного больше, чем в России к Ирану. Даже российские писатели там одни из самых популярных — Толстой, Достоевский.
Россия — это одна из немногих стран, которая если и не союзник, то стабильный партнёр Ирана, отмечает журналист. А таких партнёров у этой страны мало, поэтому они ценность дружбы понимают.
Но имеется и исторический опыт, который не очень положительный. Россия не раз вторгалась на территорию Ирана и отторгала их земли в пользу Азербайджана и Грузии. Хоть это и давние события, но все иранцы помнят об этом. То есть, на бытовом уровне к русским отношение хорошее. Но отношение к РФ вообще недоверчивое. «Но к Путину тут отношение лучше, чем в самой России. Он для них супермен», — сообщает журналист.
Власти Ирана и аналитики сходятся в одном: недавняя волна протестов точно не была последней, пишет Associated Press. Иран в незавидном экономическом положении: национальная валюта подешевела в четыре раза за четыре года, пока цены на главные продукты питания росли. На прошлой неделе правительство решило повысить минимальную стоимость бензина в полтора раза, и сотни тысяч разгневанных людей вышли на улицы, громя банки и заправки и выкрикивая лозунги против властей Исламской Республики. Протесты удалось подавить ценой отключения интернета на несколько дней и около 150 убитых, по данным правозащитников.
Однако фундаментальные экономические проблемы Ирана никуда не денутся. Несмотря на обилие нефти и газа, население остается крайне бедным: ВВП на душу населения — всего около 6000 долларов, что в 1,5 раза меньше, чем в России, и в 10 раз меньше, чем в США. Режим удерживает лояльность людей через обширные субсидии на электричество, газ и нефть: в прошлом году они съели 15% ВВП страны.
Ранее в этом году США вышли из «ядерной сделки», по которой санкции против Ирана частично сняли в обмен на приостановку ядерной программы. Теперь санкции вернулись, и Тегеран фактически не может продавать нефть, что лишает его значительной части поступлений в бюджет.
Правительству придется урезать расходы, и почти наверняка под нож пойдут какие-то из социальных субсидий, от электричества до продуктов первой необходимости. Уменьшение этих выплат в нищей стране наверняка приведет к новым вспышкам протестов, но у режима просто нет другого выхода, кроме как поддаться давлению США, считают авторы материала.
25 ноября силы безопасности в ряде иранских городов использовали против протестующих не только слезоточивый газ, но и боевое оружие. Официальных данных о жертвах нет. Но известно, что 24 ноября в этих же городах были убиты как минимум 13 митингующих, сообщает Al Monitor.
Очевидно, что иракское правительство не собирается осуществлять реформы для удовлетворения требований протестующих. Власти нацелены лишь на нейтрализацию протестов. С начала демонстраций власти Ирана и его союзники в Ираке обвиняют митингующих в том, что за ними стоят США, Израиль, Саудовская Аравия и ОАЭ.
В стране время от времени отключают или падает скорость интернета, чтобы ограничить доступ митингующих к соцсетям и предотвратить освещение в новостях насилия властей. Иракское и иранское правительства надеются на фактор времени: демонстранты будут напуганы и истощены и в конце концов покинут улицы.
