Социолог Надежда Захаренко поставила диагноз решениям властей, ведущим к разрушению системы общедоступной медицинской помощи.
Когда СМИ освещают какие-то массовые происшествия и катастрофы (теракты, пожары, ДТП), они почти всегда заканчивают сообщения заявлением о том, что сложных пациентов немедленно транспортировали в Москву (в крайнем случае, в Санкт-Петербург, Новосибирск, Екатеринбург, так как на всю Россию не больше десятка многофункциональных медицинских центров). В кадре помпезно показывается вертолет, суетящиеся люди в костюмах МЧС или белых халатах и озабочено курирующие процесс местные чиновники. Каждый раз возникает вопрос — в каком же состоянии в нашей стране система здравоохранения, если больных, с такими серьезными повреждениями, везут за тысячи километров (люди, имеющие отношение к медицине, понимают весь спектр рисков, связанных с перевозкой пациентов в подобных состояниях)?
Пару недель назад мне пришлось столкнуться с достижениями медицины Подмосковья — всего лишь сотня километров от столицы.
У четырехлетнего ребенка резко поднялась температура выше 39, домашние средства практически не действовали. Появившаяся и быстро увеличивающаяся припухлость в области шеи давала основания подозревать паротит. Перевозить малыша в таком состоянии в Москву сложно и крайне нежелательно, поэтому была вызвана неотложка. Диспетчеру подробно описали состояние и «параметры» больного, но, тем не менее, в приехавшей через тридцать минут машине педиатра не оказалось. Две молоденькие девушки объяснили, что на их подстанции скорой помощи (довольно крупный подмосковный городок с населением более 70 тыс. человек) детский врач работает от силы раз в неделю, жалостливо поохали над маленьким пациентом, предложили уколоть анальгин и дружно заявили, что паротит, именуемый в народе «свинка», воздушно-капельным путем вообще не передается. После этого спрашивать чего-либо у приехавших на вызов медработников стало бессмысленным. Медики посоветовали довезти ребенка до ближайшей амбулатории, где возможно, если повезет, принимает педиатр, и, сделав инъекцию анальгина, умчались прочь.
В поселковой амбулатории нас встретила пожилая женщина, которая объяснила, что для того чтобы попасть к ним на прием, нужно сначала проехать километров 30 до «центральной конторы» и написать заявление о прикреплении к их учреждению, иначе работа медперсонала не будет оплачена страховой компанией. Вникнув в ситуацию, врач далеко запенсионного возраста (честь ей и хвала) ребенка сразу осмотрела, поставила предварительный диагноз и дала направление на УЗИ и осмотр двух специалистов (хирурга и стоматолога). Стоматолог (в амбулатории работал только врач для взрослых) сделал заключение, в последствие оказавшееся неверным.
Чтобы попасть на УЗИ, надо добраться до ближайшего города. Диагностику можно было сделать только в платном медицинском центре, где по телефону предложили запись на следующий день, при этом специалист-хирург осмотреть ребенка и интерпретировать результаты УЗИ мог бы спустя еще два дня.
Прозвучало предложение везти больного малыша во взрослую больницу (детской в городе просто нет), но уже давно было ясно, что для получения адекватной медицинской помощи надо срочно ехать в Москву. История закончилась благополучно, столичная медицина не подвела, но практически полная недееспособность на местах оставила просто ужасающее впечатление. Понятно, что это частный случай, но он является подтверждением глобальной проблемы.
Где же новейшие достижения отечественной медицины? Где грамотные специалисты, да хотя бы просто специалисты? Где инновационные диагностические возможности, высокотехнологичное оборудование и современное медикаменты, уникальные специалисты, о которых гордо и громко рассказывают чиновники с экранов телевизоров? Или говорится это лишь относительно небольшой части нашего общества, кому такие блага доступны?
Рассмотрим динамику некоторых важных показателей, характеризующих развитие медицины в современной России.
Государственные расходы на здравоохранение, согласно Статистическому сборнику «Здравоохранение в России» в 2014 году составили 3,5% от ВВП. Это меньше чем в Белоруссии, даже Украине того времени, не говоря уж о европейских странах, в которых доля расходов на здравоохранение приближается к 10%. Россия сейчас, с 3,2% в 2016-м году, находится на 130-м месте в мире по эффективности здравоохранения и на 70-м по уровню его финансирования (оценка ВОЗ).
Далее приведем несколько графиков, иллюстрирующих развитие медицины и степень заботы государства о своих гражданах, показывающих как за двадцать с небольшим лет под знаменами либералов развивалась сфера здравоохранения, насколько доступнее стала медицинская помощь россиянам (использованы данные Росстата).
Численность врачей стабильно росла, но после 2010 года начала стремительно уменьшаться (рис. 1). Можно предположить, что такая динамика обусловлена тем, что значительную часть медицинских работников составляли специалисты, приехавшие к нам учиться и работать из других стран, чаще всего из бывших советских республик. Кризис же внес в их планы коррективы, и желание работать в стране с острыми финансово-экономическими проблемами у многих, видимо, отпало.
Рис. 1. Численность врачей на 10 тыс. чел. населения России
Более чем в два раза сократилось число больничных организаций — с 12600 в 1992 году до 5400 в 2015 (рис. 2).
Рис. 2. Число больничных организаций в РФ
Если пытаться сослаться на процесс объединения и слияния медицинских учреждений (логика которого не всегда прозрачна), то следует ожидать, что при уменьшении формального числа больничных организаций не уменьшится число коек для пациентов.
Однако это не так. В начале девяностых на 10 тыс. россиян приходилось 131 место в больнице, спустя 23 года — таковых стало 83 (рис. 3).
Рис. 3. Число больничных коек на 100 тысяч человек населения
Параллельно сократилось число фельдшерско-акушерских пунктов (рис. 4) и амбулаторно-поликлинических организаций (рис. 5).
Рис. 4. Число фельдшерско-акушерских пунктов
Рис. 5. Число амбулаторно-поликлинических организаций
В области санаторно-курортного лечения тоже произошел провал — таких учреждений стало в два раза меньше (рис. 6). Кто не видел по стране полуразрушенные здания заброшенных детских лагерей и домов отдыха?
Рис. 6. Число санаторно-курортных организаций и организаций отдыха
И еще один показатель — нагрузка на амбулатории и поликлиники, которая за последние пятнадцать лет увеличилась на 25%. Это означает, что при сокращении числа ведущих прием врачей и росте пропускной способности медучреждения сокращается и строго нормируется время, затрачиваемое на пациента. А значит, ухудшается качество обследования, составления анамнеза, постановки диагноза и, как следствие, результат лечения.
Интересно сравнить современную ситуацию в здравоохранении с советским периодом (данные опубликованы в книге «Статистический сборник РСФСР за 50 лет» 1967 года выпуска).
Последние цифры в сборнике приведены по РСФСР за 1962 год — разгар холодной войны, начало так называемой эпохи застоя, то есть время очень даже непростое. Оказалось, что такая развитая и инновационная, такая социально ориентированная Россия заметно проигрывает показателям пятидесятилетней давности — численность медицинских учреждений сегодня ниже, чем пятьдесят с лишним лет назад (рис. 7). Это нельзя оправдать ссылками на то, что больницы и поликлиники стали более вместительными, с большей пропускной способностью, поскольку на такой громадной территории именно их доступность для жителей любых населенных пунктов является очень важным показателем. А если для получения медицинской помощи больному нужно проехать несколько десятков, а то и сотен, километров, пусть даже до самой современной и оснащенной поликлиники, то назвать эту помощь доступной населению вряд ли возможно.
Рис. 7. Показатели развития здравоохранения в долгосрочной динамике
Кстати, именно право на медицинскую помощь и социальную защиту, согласно опросам, россияне называют наиболее ущемляемым в России (рис. 8).
Рис. 8. Россияне о том, какие права чаще всего нарушаются в России
Текущее состояние системы здравоохранения говорит о том, что забота государства о населении — лишь многолетняя иллюзия, в которую людей вынуждают верить, но лишь до того момента, пока, не дай Бог, не появляется острая необходимость в качественной и быстрой медицинской помощи. Становится все более очевидно стремление либеральной власти заставить людей расплачиваться кошельком и здоровьем за многолетние управленческие провалы. Как далеко зашла болезнь российского здравоохранения и кто поставит правильный диагноз породившей ее системе?
