Охотничьи животные и промысловые рыбы неуклонно мельчают. Но человеку в этом некого винить, кроме самого себя.
Человек – главный хищник на планете. Мало того, что по его вине многие виды животных и растений исчезли вообще, а другие находятся в опасности. В качестве хищника человек еще и ускоряет эволюцию промысловых видов в природных популяциях. Животные, которые служат объектами охоты и рыболовства, мельчают в размерах и начинают раньше размножаться. Такой вывод сделал Крис Даримонт (Chris Darimont), эволюционный биолог из Калифорнийского университета в Санта-Крузе (University of California, Santa Cruz), проанализировав множество данных.
Он собрал сведения по 40 популяциям 29 видов животных и растений, которые интенсивно используются человеком. Это промысловые виды рыб, копытные (снежный баран, северный олень), морские гребешки, съедобные улитки и два вида собираемых растений -- гималайский снежный лотос и женьшень. Для сравнения он взял 20 популяций видов, которые подвергаются только естественному отбору (климат, естественные враги и прочее), и 25 популяций видов, испытывающих влияние человека, но иное – нарушение мест обитания и загрязнение.
Выживают мелкие и ранние
Во всех популяциях Крис Даримонт сравнил особей нынешнего поколения и предыдущих. Из множества разных показателей внешнего вида и образа жизни он выделил два, которые в поколениях изменились больше всего. Это размер тела и сроки размножения.
В 282 из 297 случаев (94,4%) в популяциях промысловых видов по сравнению с предыдущим поколением уменьшился размер тела (а для копытных и размеры рогов) в среднем на 18,3%. В 173 из 178 случаев (97,2%) животные раньше чем положено стали приступать к размножению, причем срок сдвинулся в среднем на 24,9%.
Так произошло, например, со снежным бараном – охотничьим видом. В канадской провинции Альберта за три десятка лет бараны измельчали на 20%. Уменьшился и размер великолепных рогов, которые венчают головы самцов. Другой пример -- из жизни рыб. Атлантическая треска у Восточного побережья Канады за два десятилетия изменила образ жизни и стала размножаться не в шестилетнем возрасте, как раньше, а в пятилетнем.
Эти результаты Крис Даримонт считает доказательством невероятного ускорения эволюции под влиянием человека как хищника. Количественно скорость изменения признаков -- размеров тела и сроков размножения выражали в дарвинах -- именно так именуется единица эволюционных преобразований (1 дарвин -- изменение данного признака -- уменьшение или увеличение -- на 1 % за 1 тыс. лет). Так вот в популяциях, где человек хищник, скорость изменений в три раза выше, чем в популяциях под естественным отбором, и в полтора раза выше, чем там, где человек нарушает или загрязняет места обитания живых организмов.
Человек как суперхищник
Любой хищник оказывает влияние на эволюционные процессы в популяциях своих жертв. Человек отличается от прочих хищников, во-первых, масштабами своей деятельности. Он истребляет жертв более интенсивно, чем волк или акула. Волк охотится на 20 видов животных, а человек добывает тысячи. Акулы съедают 10% популяции рыбы, а человек – все 70%. Во-вторых, у человека другой принцип отбора. Животные-хищники в основном добывают жертв меньшего размера или больных и слабых, так как с ними легче справиться. А охотник стремится добыть матерого зверя -- чем крупнее охотничий трофей, чем большее чувство гордости он вызывает. То же и с рыбой: рассказы рыбаков про «во-о-от такую рыбу» тешат их самолюбие. В том же направлении действуют и законы: по правилам охоты запрещено добывать мелких животных и животных с маленькими рогами. Правила рыболовства также диктуют вылавливать крупную рыбу (под нее сделана и ячея сетей).
Получается, что человеческий отбор прямо противостоит естественному.
Человек – мощная эволюционная сила
Диспропорция популяций по размерам, когда в них начинают преобладать мелкие особи, не проходит бесследно. Большой размер тела, большие рога и так далее – признаки, повышающие приспособленность организмов к внешней среде. Измельчание особей затрудняет численный рост популяции, а значит, ее восстановление после промысла. А размножение в более раннем возрасте часто приводит к тому, что уменьшается число детенышей, а сами они мельче и слабее.
Изменения затрагивают не только сами промысловые виды, но и другие, связанные с ними, -- их естественных врагов, жертв, конкурентов. То есть человек-хищник влияет на экосистемы глобально. «Явление направленной человеком эволюции известно давно, -- говорит Крис Даримонт. – Но никто не предполагал, что они происходят с такой скоростью». Более того, для ученых оказалась неожиданной сама способность организмов к столь быстрым изменениям.
«Пока не совсем ясно, в каких случаях это всего лишь кратковременное увеличение в популяциях мелкоразмерных и рано созревающих особей, а в каких происходят глубокие генетические сдвиги», -- говорит Филлип Фенберг (Phillip Fenberg) из Музея естественной истории (Natural History Museum) в Лондоне. В первом случае изменения обратимы при прекращении промысла, а в последнем, естественно, нет.
Так, ученые склоняются к тому, что мелкий размер рыбы – полезное свойство, позволяющее проскользнуть через ячею сетей. И это наследственный признак, передающийся следующим поколениям.
Что делать
Крис Даримонт считает, что нужно сменить стратегию охоты. Изымать из популяции не самых крупных и зрелых особей, а разных и не нарушать размерную структуру вида. Охотникам стоит умерить амбиции и отказаться от добычи матерых зверей. То же и с рыболовством. «Всем понятно, что перевылов это плохо. Но дело не только в количестве, но и в качестве отловленной рыбы», – объясняет Даримонт.
В общем, идеальная охота и рыболовство должны имитировать естественных хищников. Правда, как это делать в промышленных масштабах, ученый пока не знает.
Статья опубликована в журнале Proceedings of the National Academy of Sciences.
