В прокат выходят «Какраки», первый после перестройки заметный фильм, участливо рассказывающий о жизни российского чиновника. Это удачный режиссерский дебют ресторатора Ильи Демичева и долгожданный актерский бенефис Михаила Ефремова.
Странно, но это действительно так: за очень долгое время у нас не было снято ни одного фильма, где главным героем был бы простой чиновник. В последний раз мы встречались, кажется, в «Забытой мелодии для флейты» (которая поэтому вспомнилась решительно всем), да и то не с ним, а с его непосредственным предком -- советским функционером, с которым все-таки за это время произошли кой-какие мутации. Хоть и вышли они, конечно, «из гоголевской шинели».
Излюбленный герой классической русской литературы, важнейший персонаж нашей сегодняшней жизни в новом искусстве как-то совсем не нашел себе места. В этом смысле «Какраки» -- фильм с замахом на открытие новой темы. Замах получился особенно широким оттого, что фильм этот и сценарий к нему сделал не какой-нибудь там босоногий художник, а вполне себе успешный бизнесмен, владелец «Гудмана» да еще и «Филимоновой и Янкель», а всего 28 ресторанов. То есть человек, в нашем обывательском понимании смотрящий на мир власть имущих если не изнутри, то весьма с близкого расстояния.
Герои нашего времени
Михал Михалыч (Михаил Ефремов) -- чиновник средней руки, функционер, как он сам себя называет. Во внутренней иерархии, видимо, это означает набор каких-то определенных прав и обязанностей. Ну, типа, деньги за подпись у «бизнесового» вымогать можно, но все-таки потрудись придумать какой-нибудь законный предлог (что несложно, поскольку трудится Михал Михалыч в Министерстве капитального строительства) и спуститься в ближайший бар -- не на рабочем же месте. Ну или так вот: с коллегой из министерства переспать иной раз разрешается, но если уж боссу приспичило, извини-подвинься.
Все эти тонкости Михал Михалыч понимает виртуозно, и мы видим, что он на хорошем счету: коллеги уважают его, начальник (Сергей Колтаков) доверяет. У них даже есть общая тайная страсть -- хорошие ботинки (коллега-чиновница в исполнении Елены Сафоновой в этом смысле даже близко не стояла).
Здесь надо внести некоторую ясность: режиссер-дебютант Илья Демичев не всегда был ресторатором. Сын директора театра и художника по костюмам, он вырос в Театре Станиславского (а после закончил продюсерский факультет ГИТИСа). Видимо, благодаря этому факту биографии режиссера в фильме «Какраки» мы увидели актерскую игру наивысочайшей культуры, какого-то забытого, старорежимного уровня. А за выдающегося (и нынче не имеющего никакого применения) артиста Сергея Колтакова, у которого, видимо, маленький Илья играл на коленях, вообще отдельное спасибо. Так же как, разумеется, и за Михаила Ефремова, сделавшего из чиновника настоящего героя нашего времени.
Плыви, голуба
Не надо думать, что Михал Михалыч какое-то одноклеточное существо. Функционер -- это работа, а вообще-то сам он милый, сложный, вполне живой человек. Способный на слабости (кроме ботинок он очень трогательно уважает сливочную помадку) и даже на романтические безумства. Скажем, выучить, там, китайский или влюбиться в студентку. Он ищет счастья, только и всего.
Но революционность фильма Ильи Демичева не в том, что он вывел на экран чиновника, а в том, что внятно и художественно грамотно показал -- эти люди не просто похожи на нас. Это мы сами и есть, только в определенных условиях. Вот, собственно, почему мы так самозабвенно друг друга ненавидим.
Эта ненависть сконцентрирована в самом начале фильма в бассейне, куда Михал Михалыч приезжает, чтобы преодолеть свой детский страх и научиться плавать. Жалкий, беспомощный, раздетый чиновник в плавках с неоторванной биркой встречается с народом -- вечными бассейновыми бабушками в целлофановых шапочках и бодрой тренершей: плыви, голуба, плыви… Пика эта ненависть достигает в конце, когда тюремные надзиратели тащат бездыханное тело коррумпированного чиновника средней руки в каптерку, потому как он все равно мертвый, а новую партию уже привезли, селить некуда.
Между этими событиями прошла целая большая и важная эпоха жизни Михал Михалыча, великолепно показанная через его костюмы и галстуки. В начале фильма он предпочитал оттенки серо-зеленого с отливом, постепенно розовел, а в конце оказался в ярко-красном спортивном костюме. Был живой «какрак» и резво шевелил клешнями, а стал вареный: «До Гоголя дошел».
«Каклюди»
А ведь Михал Михалыч мог бы стать поэтом (и видимо, неплохим -- в фильме он читает стихи самого Илья Демичева, что следует понимать как большое доверие автора к персонажу), но испугался и пошел в строительный. Потому что, как он сам говорит, «безвольный». То есть, по мнению автора фильма, чиновник -- это стечение обстоятельств. Если каждого конкретного чиновника копнуть, то внутри окажется нормальный человек, который находит правильные оправдания всем своим поступкам.
Кстати, незадолго до премьеры на закрытый показ «Какраков» пригласили депутатов и чиновников. Режиссер признался, что не ожидал такой реакции: все они весело смеялись, как бы полагая, что все это не про них: «Как будто у них есть такой близнец, который отвечает за все плохое». Вот этот близнец, видимо, во всех наших бедах и виноват.
