Демографическую проблему власти пытаются решить банальным подкупом населения
Любопытная цифра прошла по многим российским СМИ накануне. Не удержались даже солидные «Ведомости», опубликовав со ссылкой на Счетную палату сенсационную информацию: число сертификатов на материнский капитал, выданных в первой половине 2017 года, составило лишь 23% от аналогичного числа годом ранее. Менее четверти. При всей громогласной пропаганде семьи, всеобщей религиозности, борьбе против абортов.
Это провал, сказал бы Отто фон Штирлиц, коллега президента России по прошлой работе.
Как голосуют женщины
Есть только одно «но»: в сообщении Счетной палаты написано совсем другое:
«На предоставление материнского капитала из бюджета ПФР в январе-июне 2017 г. было направлено 143,2 млрд руб. или 43,3% предусмотренного годового объема. Так, с начала 2017 г. было выдано 352,5 тыс. сертификатов на получение материнского капитала, что на 23% меньше, чем было выдано за январь-июнь 2016 г. (433,55 тыс. сертификатов)».
Чувствуете разницу? 23% или 77% от прошлогоднего показателя – большая разница. Но и эта цифра исключительно тревожна, тем более что перед нами только начало долгого пути. Недаром министр труда и социальной защиты Максим Топилин торопится снять с себя ответственность, переложив ее на «проклятые девяностые». Он недавно доложил президенту: «Если сейчас в России женщин от 20 до 39 лет чуть больше 22 млн, то до 2035 года будет все время падение – до 15-16 млн». Вот только Счетная палата разоблачила министра: дело не в числе женщин, дело в их нежелании рожать детей в современной России.
Как зрители на плохих спектаклях «голосуют ногами», так женщины в нашей экономике голосуют, простите, своими репродуктивными способностями. Рождаемость в целом снизилась на 10–12%, число обращений за капиталом (то есть, по сути, вторых и более детей) – на упомянутые 23%. Первых детей еще рожают, вторых уже не хотят – спасибо, обожглись.
В Пенсионном фонде, понятно, не переживают: «Выдача материнских сертификатов носит заявительный характер. Сколько обратились, столько и выдали». Здесь видны зачатки стратегического мышления, которого так не хватает России: ведь каждый из родившихся детей может в перспективе стать пенсионером, что доставит Фонду дополнительные хлопоты.
2017 – не 2008
Конечно, Россия – страна крайностей. Те же школы, которые в 2006 году собирали по одному неполному первому классу, через 10 лет записывали первоклашек в классы с литерами «л», «м» и далее по алфавиту. Неудивительно: в результате постепенного обеления бизнеса, продолжавшегося с 1998 года, миллионы женщин получили право на вполне приличные декретные, к тому же начала работать программа материнского капитала. И в 2008 году, почуяв дыхание кризиса, сотрудницы начали беременеть в оптовых количествах, чтобы переждать тяжелое время в комфортных условиях.
Что же происходит сейчас?
Беременеть вновь стало рискованно. В тень ушла огромная часть российского бизнеса, идея декретного отпуска прямо и откровенно не одобряется на подавляющем большинстве предприятий, в справках о белой зарплате фигурируют сущие копейки, а с нынешними темпами «зачисток» восстанавливаться через три или даже полтора года, вполне возможно, будет просто негде.
При этом стоимость жизни с ребенком растет высокими темпами. Власти уже напрямую уговаривают нас не замечать роста цен, серьезно: директор департамента исследований и прогнозирования Банка России Александр Морозов заявил, «если не ждать инфляции, то она и не будет возникать» – и пояснил, что хотя цены на продукты растут быстро, зато стоимость чистки штор за последние два года даже снизилась.
Да или нет?
Программа материнского капитала постепенно претерпевает изменения, число возможностей использования этих денег расширяется. Максим Топилин настаивает на продлении этой программы до 2023 года – и основания, как видим, у него есть. Но нужен ли материнский капитал России?
Сложный вопрос. Есть три важных аспекта этой проблемы, прямо связанных с настоящим и будущим страны.
1. Материальное стимулирование рождения второго и последующих детей, причем стимулирование осязаемое, которое нельзя пропить, но можно потратить, например, на жилье, безусловно, работает. Но в нашем мультикультурном обществе помогают эти деньги в первую очередь представителям южных народов с их традиционной многодетностью. При этом число представителей титульной нации продолжает неуклонно снижаться: «плавильный котел» в работе, и материнский капитал изрядно его подогревает, приближая Россию к эдемскому идеалу «ни эллина, ни иудея». Что, безусловно, устраивает не всех.
2. России остро не хватает людей. В первую очередь – людей трудоспособных. Обладая огромной территорией, мы не только не осваиваем ее, а, наоборот, постепенно уходим из уже освоенных в империи или Союзе мест. Запустение и разруха – удел десятков тысяч покинутых деревень. Обширные безлюдные территории словно ждут нового хозяина. А если бы в России было хотя бы 300 миллионов человек – мы бы поневоле вернули жизнь заброшенным населенным пунктам, построили бы новые, были бы активной, ищущей, динамичной нацией, благо Россия с ее суровым климатом – не Бразилия, где можно прожить без работы и одежды.
3. России остро не хватает наличных денег, поэтому любое вливание средств в экономику – благо. Материнский капитал сейчас можно тратить и на здоровье, и на образование, и на жилье – эти деньги не лежат мертвым грузом, а начинают вращаться в товарно-денежном круговороте. 143 миллиарда рублей, выданных в первом полугодии, – это миллионы транзакций (покупок, зарплат, гонораров, инвестиций), которых просто не случилось бы без рождения наших замечательных вторых, третьих, пятых детей.
Жаль, что для сохранения нации вообще приходится применять какие-то материальные меры, граничащие с подкупом. Возможно, дешевле было бы просто поставить у власти честных людей, сократить число нахлебников на государевой службе, вести реалистичную экономическую политику? Все это помогло бы построить страну, в которой хочется жить – и совершенно бесплатно рожать детей для их будущего счастья.
