30 июля в Венесуэле пройдут всеобщие выборы в Конституционную ассамблею – придуманный властями законодательный орган, наделенный полномочиями менять Конституцию страны.
Несколько раньше силами оппозиции был проведен плебисцит, где 98% из более чем 7 млн опрошенных высказались против какого-либо изменения Конституции и созыва ассамблеи. Всего в стране живет 31,5 млн человек, большинство – в глубокой бедности. Безработица – всего 21%, но большинство работающих получают за свой труд считанные боливары.
Уличные выступления стали нормой жизни. Не исключено, что часть выступлений профинансирована Штатами, открыто стремящимися низложить руководство Венесуэлы, однако основания для протестов у жителей страны, безусловно, есть, и они более чем веские.
Если Россия скатится до аналогичных экономических проблем, венесуэльские беспорядки покажутся нам детским утренником. Поэтому особенно важно понять, как наши латиноамериканские друзья дошли до жизни такой, где они допустили ключевые ошибки.
Венесуэла – одна из немногих оставшихся в мире социалистических стран. Социалистических, к сожалению для венесуэльцев, в советском смысле (огосударствление экономики, зажим частного сектора), а не в шведско-норвежском (широкие социальные гарантии). Благословенная страна с огромными запасами нефти и райским климатом, позволяющим снимать до трех урожаев в год, оказалась в нищете.
Проводимый с 1998 года экономический курс сделал Венесуэлу фактически государством-банкротом. Две трети продовольствия – импортные, и с каждым годом этот показатель растет. А денег на его покупку после падения стоимости нефти стало ощутимо меньше.
В России доля госсектора также очень велика, но большинство крупных предприятий принадлежат все же не государству, а приближенным к власти людям – чиновникам или их партнерам. Экономическую структуру Венесуэлы в учебниках называют социализмом, России – назовут олигополией.
В 2014 году президент Николас Мадуро начал решительную борьбу с бедностью – в частности, ввел ограничения по прибыли для частных компаний (не более 30%). В результате многие из них просто закрылись, а из продажи начали исчезать самые элементарные товары. Дело в том, что при инфляции свыше 50% в год подобные нормы лишают бизнес всякого смысла. Национализация крупнейшей торговой сети Daka лишь ухудшила ситуацию. В следующем году из-за падения цен на нефть и вынужденной денежной эмиссии инфляция достигла 200%.
Российская власть также временами ведет активную атаку на предпринимателей, склоняя общественное мнение к тому, что «во всем виновны жадные коммерсанты», однако в Кремле есть понимание того, что без частной инициативы стране не выжить. Однако налоговое давление на бизнес продолжает расти.
При этом во всем происходящем, по мнению Мадуро и его сторонников, виноват Запад. В 550%-ной инфляции в 2016 году – тоже. Сколько будет в 2017-м – предсказать невозможно. И едва ли новая Конституция с неограниченными полномочиями президента сможет изменить ситуацию. Мадуро, может быть, и молодец, когда надо помахать шашкой в сторону Вашингтона, но его абсолютная экономическая некомпетентность – вне всяких сомнений.
Да, есть противостояние с Западом, есть санкции, но пока что никто не отказывается покупать венесуэльскую нефть по рыночным ценам, а даже если откажется – что с того? Президент может сколько угодно говорить о преимуществах социализма и кознях «желтого дьявола», но если местная промышленность не в состоянии обеспечить страну туалетной бумагой (за ней выстраиваются вполне советские очереди), очевидно: экономический блок правительства со своими задачами не справляется.
В России нет колоссальной эмиссии, нет и дефицита чего бы то ни было, кроме рублей, кроме общепризнанного обменного инструмента. В обозримые сроки, однако, это может привести и к товарному дефициту ввиду банального отсутствия денег для закупок. Президент страны Владимир Путин слабо разбирается в экономике и доверяет эту область группе специалистов, негласно возглавляемой бывшим министром финансов Алексеем Кудриным.
Вместо решения актуальных, но еще не подошедших к критической точке проблем в 2000-х годах тогдашний президент Уго Чавес решил изменить часовой пояс страны, чтобы он не совпадал с «навязанным Америкой» – ничего не напоминает? При этом никакой диверсификации национальной экономики не производилось, 95% экспортных доходов страны – нефть. Сельское хозяйство вопиюще, издевательски неэффективно: крестьяне просто не понимают, почему должны за копейки работать в венесуэльских «колхозах».
Российские сельскохозяйственные угодья принадлежат группе крупных землевладельцев, которых связывают с профильным министром, бывшим краснодарским губернатором Александром Ткачевым. Зарплаты в этой сфере также очень низки, однако ситуация все же лучше, чем в Венесуэле.
Все это не значит, что в Венесуэле плохая, злонамеренная власть каких-то киношных злодеев. Страна, например, удерживает внешний долг на приемлемом уровне (всего 70% ВВП в таких условиях – подвиг), достигла заметных успехов в здравоохранении (хотя лечился Чавес все равно на Кубе), в распространении грамотности, в борьбе с наркоторговлей – бичом всего карибского региона. И все же народ устал терпеть и голодать за те мутные идеалы, которые предлагают ему упитанный президент и его окружение. В то же время привычки тяжело и упорно работать у венесуэльцев нет. Хороший климат и нефтяная рента развратили нацию, и поворот к трудовой этике, скажем, дружественного Китая обещает быть очень болезненным.
Российские чиновники не борются ни с наркотиками, ни с эпидемиями, а лечатся в США и Германии. Производительность труда в России, как и в Венесуэле, крайне низкая, но безработица удерживается на достаточно низком уровне. Наши власти все же понимают: человеку должно быть что терять; многотысячные уличные выступления в Венесуэле – это в первую очередь выступления безработных.
Важную роль в жизни Венесуэлы играет соседство с предельно криминализованной Колумбией. Власти Венесуэлы долгие годы негласно поддерживали повстанцев-социалистов в этом наркотическом эльдорадо; на территорию Венесуэлы мигрировали сотни тысяч колумбийцев в поисках защиты от гражданской войны и террора наркокартелей.
Роль Колумбии в нашем случае успешно выполняют Украина и страны Средней Азии.
Никакую аналогию не следует слишком затягивать. Из сказанного уже очевидно, что Россия во многом движется по венесуэльскому пути, и именно поэтому инстинктивно старается продлить дни режима Мадуро, поставляя ему всевозможные ресурсы, от оружия до продовольствия, в счет заведомо безнадежных кредитов. Жаль, у населения России никто не спросил, согласны ли мы кормить или хотя бы разгонять заокеанских безработных за свой счет.
Венесуэла, правда, в ответ демонстрирует политическую лояльность: признала Абхазию с Южной Осетией, признала новые границы России и по первому свистку признает республики Донбасса, если такой сигнал из Москвы последует.
В дни острого политического кризиса Россия в меру сил помогает Венесуэле, а наш ценный союзник Башар Асад выражает поддержку Николасу Мадуро.
Вот только как Венесуэла помогла бы в аналогичной же ситуации России и на кой черт нам поддержка бесценного Башара Асада?
